Закрыть поиск

К тому, что делаешь, должна лежать душа

 Валерий Иванов
"Самарские известия"
 № 86 (6275) от 22.05.2012

 
О самарском периоде жизни – самые лучшие воспоминания

1 июня в Самарском оперном театре премьера оперы Модеста Мусоргского «Борис Годунов». Это первая столь масштабная постановка музыкального спектакля для московского режиссера Нины Чусовой, у которой с нашим городом давние связи.

Первое пришествие в Самару
В 1993 году вместе с группой выпускников Воронежского института искусств Нина Чусова приехала на «смотрины» в нашу академическую драму. То был очень сильный выпуск вуза, в течение длительного периода поставлявшего кадры для Cамарского театра драмы.
Один из традиционных вечеров-представлений молодого пополнения самарских театров, которые регулярно проходили в Доме актера, был посвящен воронежцам. Запомнилась включенная в программу этого вечера сцена из спектакля «Эй, кто-нибудь», в котором Чусова являлась и режиссером, и исполнительницей одной из ролей. Впоследствии этот спектакль был сыгран целиком. Нина призналась, что сыгранного ею персонажа у автора вообще не было. Странную, отверженную обществом девушку она придумала сама по одной-единственной ремарке. Так что режиссерские задатки у молодой актрисы были всегда.
Являясь в те годы завлитом самарской драмы, я видел все роли, сыгранные Чусовой в спектаклях и самого Петра Монастырского, и приглашенных режиссеров. Это ввод на роль Нины Заречной в чеховской «Чайке», леди Макдуф в «Макбете» Шекспира, Кармелла в «Контессе» по Дрюону, Софи в «цирковом шоу» «Коварство и любовь» по Шиллеру, Настена в «Живи и помни» по Распутину. Особенно запомнилась ее Жуазель в «Наваждении» Метерлинка. Чусовой очень шла эта роль, пронизанная неким модернистским изыском и шармом.
Чусова работала в Самаре три сезона. Сообщение о ее уходе из театра и поступлении в ГИТИС для многих стало неожиданностью, но для нее самой это был, очевидно, давно продуманный шаг.

Осуществленная мечта

По прошествии почти двух десятилетий - новая самарская встреча с Ниной Чусовой, теперь уже известным режиссером.
- Что привело вас, Нина, на актерскую стезю?
- Мой приход на сцену не случаен: моя двоюродная сестра артистка. В принципе, я никогда ничем другим и не занималась, всегда была «культмассовым сектором». Еще в школе придумывала вечера, спектакли. Но я всегда мечтала быть не артисткой, а режиссером. По окончании школы, в шестнадцать лет, послала свои режиссерские экспликации почему-то во ВГИК. Хорошо помню, что мне ответили: «Прежде чем солировать, научитесь сначала петь в общем хоре». Я поняла: чтобы стать режиссером, нужно пройти все ступеньки, научиться актерскому мастерству. Пыталась поступить во все московские театральные вузы, кроме ГИТИСа, и везде провалилась. Рыдала, плакала, но не хотела терять год и поступила на актерский курс Воронежского института искусств. Актерская профессия мне очень понравилось, мысли бросать сцену не возникало. На одном из показов выпускного спектакля в Курске нас увидел директор Самарского театра драмы Сергей Пыхтунов и предложил ехать в Самару. Монастырский взял весь наш воронежский «выводок». Кстати, наших выпускников в театре было уже много.
- Самарский театр драмы был единственным театром, где вы работали актрисой. Какие ощущения остались у вас о том периоде вашей жизни?
- Это было прекрасное время. В Самарской драме у меня все складывалось очень хорошо. Я никогда не сидела без работы. Довелось сыграть несколько главных ролей – редкая удача для молодой актрисы. Это трудные роли, но они мне очень нравились. Я приобрела колоссальный опыт. Теперь знаю изнутри актерскую профессию, все актерские хитрости и уловки, и меня никто не проведет, даже уже и не пробуют обмануть. Все это очень важно. Кстати, по прошествии времени Олег Павлович Табаков сказал, что видел меня в роли Настены и предложил поставить «Живи и помни» в его театре. Я с трудом его разубедила, сказав, что он не мог видеть этого самарского спектакля. Тогда он сказал, что, очевидно, слышал об этой моей роли. На сборе труппы Табаков объявил о постановке «Живи и помни», но я отказалась. Мне не хотелось снова возвращаться к материалу, который однажды у меня уже был. Табаков даже немного обиделся на меня за это.
- Что побудило вас уйти из самарского театра?
- Мысль о режиссуре меня все-таки никогда не покидала. Когда в театр пришел Гвоздков и начались перемены, я не то что «свалила» из театра – этой мысли у меня никогда не было, а просто почувствовала, что созрела для режиссуры.
- Вам снова пришлось учиться?
- Вначале поступала к Захарову, но меня не взяли. Помню, пришла на экзамен легкомысленной девчонкой в короткой юбке, и мне сказали: зачем вам режиссура, вы же артистка, что меня очень обидело. Но уже в следующем году все было по-другому. Я хорошо подготовилась и поступила в ГИТИС на курс к Леониду Хейфецу. Кстати, в свое время Хейфец не взял меня на актерский факультет, а тут заявил: «Я бы вас взял, если бы вы мне показались». То же самое, кстати, было с Константином Райкиным. Он не поверил мне, узнав, что в свое время отказался взять меня актрисой в свой театр.
- Приходилось ли вам прилагать усилия, чтобы получать постановки?
- Естественно, я не сидела сложа руки. Мне нравится работа режиссера. Нравится видеть все в целом, воплощать содержание, когда постепенно все обретает форму, из ничего рождается что-то. И судьба мне улыбнулась: меня пригласили сразу в два театра. Еще в ГИТИСе сделала три студенческих спектакля. Один из них - «Шинель» по Гоголю - вместе с артистами взял к себе главный режиссер Российского молодежного театра Александр Бородин. Именно тогда мы придумывали там маленькую сцену, которая и появилась с нашей легкой руки. Другой спектакль - «Затоваренную бочкотару» Аксенова - увидел Константин Райкин и сразу пригласил меня к себе ставить спектакль. Так что чудес, особенно в нашей профессии, не бывает. Нужно много работать. Просто так никто не придет и не заметит тебя. То же и у артистов.
- Удается ли вам делать то, что хочется, или все-таки иногда приходится себя ломать?
- Ломать себя не получается. От чего-то просто отказываюсь, если внутренне чувствую, что это у меня ни за что не пойдет. Если берешься что-то делать, к этому должна лежать душа.
- Вы работали во многих театрах, не было ли желания где-то бросить якорь?
- Я открыла свой театр в Кунцево, где являюсь художественным руководителем. Недавно у меня появилась еще одна площадка - на Цветном бульваре. Это будет музыкальный театр. Вообще, к музыкальному театру у меня страсть. Все началось с мюзикла. Я была у его истоков в Москве, когда после «Норд-Оста» стало ясно, что этот жанр в России возможен.

На новом витке

- Как вы попали в постановочную группу самарского «Бориса Годунова»?
- Все получилось по воле судьбы. К предложению отнеслась с огромным удовольствием. Я давно мечтала об опере. Еще Хейфец мне говорил, что массовый, сложный в организационном плане спектакль с музыкой – это мое. У меня уже были контакты с нынешним художественным руководителем Самарского оперного театра Александром Анисимовым. Довелось поработать вместе и с художником спектакля Павлом Каплевичем. Концепцию спектакля, его образ, в конечном счете, мы создавали вместе. С первой встречи мы нашли общий язык и с дирижером Виктором Куликовым. Что-то из сокращенного им музыкального материала я предложила вернуть. Главное, что есть диалог, взаимопонимание.
- Что же лежит в основе вашей режиссерской концепции самарской постановки «Бориса Годунова»?
- Наш спектакль - исследование психологии человека - Бориса Годунова. Основной акцент делаю на личности, индивидуальности этого персонажа. Поэтому когда он умирает, все заканчивается. Спектакль будет завершаться сценой смерти Бориса. Вначале хотела – сценой с Юродивым, но теперь будет так. Это решение пришло в начале репетиционного процесса. У нас используются фрагменты нескольких редакций оперы, в том числе Римского-Корсакова и самого Мусоргского.
- В опере режиссеру приходится работать с исполнителями не только как с актерами, но и как с певцами.
- Конечно. И если у режиссера нет вообще никакого музыкального образования, этим заниматься невозможно. У меня среднее музыкальное образование. Ноты знаю, клавир читаю, и это большое подспорье в работе. К тому же давно работаю с композиторами и дирижерами. От них я многому научилась. Есть опыт постановки мюзиклов, например, «Екатерины Великой» в Екатеринбургском театре музкомедии. Но «Борис Годунов», конечно, более серьезный материал. Пришлось готовиться.
- У нас сейчас главная беда в опере – постмодернистская режиссура, привносящая в спектакль неизвестно что.
- Переставлять в опере все с ног на голову не в новинку для Германии, вообще для Европы. Там это процветает уже давно, а к нам пришло относительно недавно. Но, я думаю, время все расставит по местам.
- Спектакль – не источник знаний по истории, но, на мой взгляд, все же важно сохранять колорит эпохи, в которой происходит действие.
- Какой-то материал, может быть, и поддается выворачиванию наизнанку, осовремениванию. А вот наши Глинка и Пушкин сопротивляются всему этому – имею в виду постановку «Руслана и Людмилы» Дмитрия Чернякова на главной сцене Большого театра. Все это – проходящее. Оперу ничем не сломаешь. Многие считают, что такие изыски привлекают молодежь. Ничего подобного. Часть гурманов восхищается, а основную массу зрителей это не увлекает. Но использование в опере новых, современных изобразительных и технических средств, современного мизансценирования – необходимость. И это будет в самарском «Борисе».
- Какие у вас впечатления от самарской труппы?
- Мне очень комфортно работать и с солистами, и с хором, у которого большая нагрузка, так как приходится и петь, и танцевать. Думаю, что самарскому театру нужен толчок. Вернувшись на обновленный стационар, он пока еще не достиг пика формы, хотя уже есть прекрасные спектакли. С удовольствием смотрела «Князя Игоря». С появлением новых постановок самарский оперный может выйти на очень высокий уровень.

СПРАВКА

Нина Чусова родилась в Воронеже. Окончила актёрский факультет местного института искусств. Работала актрисой Самарского академического театра драмы имени М.Горького, где исполнила роли Нины Заречной в «Чайке» А.Чехова, Настены в «Живи и помни» по В.Распутину, Жуазели в «Наваждении» М.Метерлинка.
После окончания режиссёрского факультета Российской академии театрального искусства Чусова в качестве режиссера сотрудничает со многими театрами. В числе ее постановок «Вий» Н.Гоголя и «Сон в шалую ночь» У.Шекспира в Театре имени А.Пушкина, «Герой» Дж.Синга в РАТМе, «Гедда Габлер» Г.Ибсена в «Сатириконе», «Ревизор» Н.Гоголя в Театре имени Моссовета, «Гроза» А.Островского в «Современнике», «Тартюф» Ж.-Б.Мольера в МХТ имени А.Чехова, «Мамапапасынсобака» Б. Срблянович.
Чусова является обладателем премий «Московские дебюты», «Чайка», «Гвоздь сезона». В 2009 году она открыла собственный «Свободный театр Нины Чусовой», первая постановка которого - «Портрет» по одноименной повести Н.Гоголя.

Источник
Написать нам